Тем, кто так безрассудно влюблялся, будет проще в аду гореть. (с)
Видимо, Арть шлет мне из Праги ГП-флюиды. Потому все нормальные люди в два часа ночи пытаются уснуть, а Мора думает о детстве Мародеров. Вам никогда не было интересно, как именно столь, в сущности, разных людей угораздило стать лучшими друзьями на годы? С какой подачи и даже в какой последовательности? Лично мне стало очень интересно. И ночь не прошла безрезультатно. Всё это, однако, один большой личный фанон, предупреждаю.
Много и нудноБесспорно, Мародерский костяк – Поттер и Блэк. Эти заметили друг друга или в первый же день в Хогвартсе, или ещё раньше – на Кинг-Кросс или в Хогвартс-Экспрессе. Представьте себе, что Гарри попал бы в Слизерин и все-таки подал бы Малфою руку. Примерно так началась задолго до дружба Джеймса и Сириуса. Потому что оба – ещё тогда, интуитивным детским чутьем – почувствовали друг в друге угрозу. Это в перспективе могла быть или ненависть или рьяная дружба, третьего не дано. Это не вылилось бы даже в дружбу-соперничество. Для них обоих на курсе было слишком мало места. И было просто суждено объединиться.
Оба чистокровны, талантливы, упрямы, бешено энергичны, эгоцентричны. Джеймс эгоцентричен в полной мере, он искренне полагает, что мир вертится вокруг него и ради него, исключительно, чтобы его позабавить. Сириус же просто любит себя. Очень любит. И мир ему нужен прежде всего для того, чтобы этому миру что-то доказать. Для одного жизнь – площадка для веселья, для другого – схватка с обстоятельствами (кровь, семья, будущее). Блэк слишком хорошо знает, что это такое – отличаться от окружения. И именно поэтому он первым замечает Люпина.
Это, возможно, где-то конец второго, третий год. Джеймс упивается жизнью, ему не до забитого мальчишки, проводящего вечера за книгой. Он и так знает, что на порядок во всем превосходит окружающих, и эти окружающие меркнут рядом. Вряд ли он помнит имя Ремуса Люпина. Хотя это вовсе не значит, что Поттер, снисходительно улыбаясь, не списывал у «заучки».
Ремус одиннадцати-тринадцати лет – это маленькая Гермиона, только менее претенциозен, куда более тих, говорит мало, изредка улыбается – легко, одними углами губ, прячет ладони в чрезмерно длинных рукавах растянутого свитера, и первое, что замечает Блэк, - глаза. Слишком взрослые. И они ловят, как рыболовный крючок. Нет, сейчас я не говорю ни о каком слэшном подтексте, просто Сириусу, повторюсь, знакомо, что это такое – быть своего рода отверженным. Он замечает в Люпине что-то родственное. Своё.
Этот магнетический интерес заставляет его следить за Ремусом. Просто смотреть. И Люпин замечает это. И его ответный интерес к Блэку пуглив, потому что единственное, чему научило его детство, это страх и настороженность. И он настороже. Он слишком хорошо осознает, что тандем Поттер-Блэк – стихийные, популярные, бесшабашные – сильнее его. Не физически даже, психологически. Их странные взаимоотношения с Блэком на этом этапе похожи на то, как на расстоянии принюхиваются к воздуху два волчонка.
Собственно знакомство – близкое, то, с которого могла бы начаться дружба – должно было состояться при каких-либо неприятных обстоятельствах, с какого-то нехорошего, мелкого подкола. Возможно, даже Джеймса, для которого, как мы помнит, вся жизнь – игра. По крайней мере, сейчас. Это могло быть что угодно, хоть кнопка на стул Люпина. Ремус спокоен, не по-детски улыбается своей тихой улыбкой и качает головой. Джеймсу весело, но почему-то незнакомо, колко стыдно. Сириус молчит. Сириусу не смешно.
Я не знаю, что должно было быть дальше. Вероятно, Джеймсу могло захотеться сгладить неприятную ситуацию, и он, покровительственно хлопнув Люпина по спине, мог выдать что-нибудь вроде «Брось, чувак, ты же не в обиде?». Вполне в духе Поттера. Вероятно, этот инцидент позволил бы Блэку что-то в себе переломить и подойти к тихому загадочному мальчику, а в том, что загадка – Какая-то-Страшная-Тайна – есть, Сириус не сомневался. Он к тому моменту – благодаря своей слежке – начал, возможно, о чем-то догадываться.
Дружба этой тройки складывается странно. Отношение Джеймса к Люпину – покровительственное, но не обидное. Периодически Поттер кидает Ремусу шпильку, тот спокойно парирует. Джеймс никогда не признается даже сам себе, что мнение Люпина много для него значит, и что его доводы рассудка – это то, чего ему, Джеймсу, катастрофически не хватает.
Отношения Сириус-Ремус – ещё более странные. Стриус, бесспорно, куда ближе Люпину, чем Поттер. Если говорить о лучших друзьях, то лучший друг Рема – Блэк. Отношение же Сириуса к нему – тщательно скрываемый пиетет и одновременно легкое пренебрежение, как к младшему брату. Право на такое пренебрежение дает только близкая дружба.
Однако лучший друг Блэка – Поттер. И получается что-то вроде неразделенной дружбы. Люпин принят в элитный кружок Поттер-Блэк, но он там словно третий лишний. Он, по-моему, вообще очень долго не понимал, зачем им нужен.
Как появляется Петтигрю – не имею никакого понятия. Очевидно только то, что он заметил Джеймса и Сириуса явно раньше, чем они его. Питер из того типа людей, которым нужны покровители, защита, направление, чужой стержень за неимением своей воли. Поттер и Блэк – идеальные в этом отношении люди. Питер боится их блеска, силы, опасной шутливости, славы, и вместе с тем это восхищает его. Нас всегда восхищает то, на что мы сами не способны, а Питер не блещет ни одним талантом, кроме умения появляться в нужное время в нужном месте. Он услужлив. Это его большой плюс.
Именно эта услужливость завоевывает ему внимание Поттера. Она ему льстит – вкупе с благоговейным восхищением, которое испытывает Петтигрю. Джеймсу нравится опекать Питера, нравится своя своеобразная над ним власть. Это снисхождение – прежде всего. Снисхождение какое-то, правда, беззлобное – просто потому, что Поттер не боится Питера (да и с чего бы?) и покровительствует ему. Петтигрю получает защиту, Поттер – фан-клуб и мальчика на побегушках, Сириус… Сириус же испытывает к Питеру чувство легкой брезгливости. В остальном его отношение к Хвосту очень похоже на отношение к оному Джеймса.
Тайна Люпина изменила немногое. Для Джеймса это было очередной игрой – оборотень, анимагия, ночные побеги в Запретный лес. Для Сириуса – подтверждение тому, что Тайна все же существовала. Его отношение к интересной особенности Ремуса вообще было спокойнее, чем у тех же Поттера и Петтигрю.
Одним словом, это была, если подумать, очень странная четверка. Бесшабашность, яркость Поттера и Блэка, голос разума Люпина, услужливо-трусоватое дополнение в лице Петтигрю. И под влиянием друг друга они не могли не меняться. Я думаю, что больше всего эти несколько лет дружбы изменили Джеймса. Они просто были обязаны доказать ему, что мир, конечно, один большой театр, но не всегда комедийный. Со временем Поттер должен был научиться видеть других людей, а не одного себя, и ценить их. В меру сил и возможностей.
А ещё – мне всегда было интересно, почему Хранителем Тайны в итоге стал Хвост. Да боже мой, это оказалось так просто. Он был при остальных верной собачонкой, помахивающей от радости хвостом при виде хозяина, в головах Поттера и Блэка он просто не представлялся опасным, сама эта мысль была смешна. Он казался тем, кто будет предан до гробовой доски – как само собою разумеющееся.
Но они ошиблись. И этой ошибкой Хвост компенсировал все годы снисходительной дружбы сильных со слабым. Он единственный из всех них сумел что-то доказать этому миру. В своем извращенном понимании, разумеется.
Я бы ещё пословоблудила о слэше, но пока у меня не хватает сил собрать мысли в единую логическую связку. Позже, наверное, я подниму этот пост и помозолю им глаза френдленте.
upd:
Поттер/Блэк, Блэк/Люпин, Снейп/Люпин, краем Блэк/СнейпЕсли же говорить о слэше, то основной пейринг очевиден. Лучшие друзья – это просто было обязано в слэшерском сознании стать чем-то большим. Вероятно, первичный интерес был прерогативой Блэка. Именно он первым начал смотреть на Поттера совсем другим взглядом. И их отношения из чисто дружеских в более или менее интимные перешли очень рано, лет с четырнадцати, но буквально года на три были не более чем обоюдным снятием напряжения. Ничего сверх. Так, помоги другу - и он поможет тебе.
О чем-то большем первым, опять же, подумал Блэк. Потому что его чувство к Джеймсу как таковое всегда было глубже, чем Джеймса к нему (хотя тут я ещё сомневаюсь). Это могла быть душевая при квиддичной раздевалке или любое другое, почти случайное место, когда Блэк сделал шаг вперед, а Поттер не кинул в него Авадой, а принял это как должное (читать: как то, о чем сам не раз думал, чего ждал, но чего боялся). Это связь в первую очередь эротическая, в глубине же – болезненно психологичная, потому что их привязанность друг к другу слишком велика, но всё это бесперспективно. Джеймс любит Лили Эванс. Джемс на ней женится. Джеймсу нет надобности выбирать между ней и Сириусом. Выбор очевиден и неоспорим. Ему больно. Возможно, очень. Но он не сомневается ни минуты.
Борется ли Блэк? Блэк горд. Он хочет, но не может себе этого позволить. И отпускает. И больше никогда и ни о чем не напоминает Джеймсу. Между ними снова – только дружба. Этот пейринг мог существовать только и исключительно в школьное время.
И это, к слову, пейринг, где нет явного актива, всё на совесть фикрайтера.
Сириус и Ремус. Мой OTP. Связь в первую очередь эмоциональная и чувственная, и только потом – интимная. Люпину не везет с девушками (не потому, что они не обращают на него внимания, о нет; потому, что он – прежде всего – неуверен в себе). А Сириус не понимает, почему, потому что, по его мнению, Люпин красив. Разумеется, он не произносит этого вслух и даже думает об этом осторожно. Он долго следил за Ремусом, долго на него смотрел и многое успел разглядеть. Хрупкую, странную, неочевидную красоту без четкой грани между внешним и внутренним.
Ремусу ещё сложнее. Его до дрожи пугает то, как он привязан к Сириусу, сколько Сириус для него значит. Он вполне отдает себе отчет, что влюбляется в него, и от этого ещё страшнее, вплоть до ненависти к себе, до самобичевания. В какой-то момент он уже не может смотреть на Блэка, не краснея. И Блэк замечает это. И помогает ему. Здесь, как и в пейринге предыдущем, первый шаг – его. Шаг осторожный, неторопливый, крадущийся. Рема легко спугнуть. Он слишком боится быть обманутым, он до конца не верит, что всё это не шутка.
Здесь сначала – нежность, и уже потом – страсть.
Им, вероятно, лет по шестнадцать.
С тем, что это для Ремуса, определиться легко. Он знает, что это – любовь. Он никогда не говорит этого Сириусу, но у него все и так написано на лице, считывается, как с раскрытой книги. А Сириус не знает, что чувствует. Это трогательная нежность, это близость ближе интимной, но это не любовь. Любить он мог бы только Джеймса. А Рему он благодарен. За всё.
Рем был бы без условий предан ему всю жизнь. И когда Сириус, отпустив Джеймса, невидимо мучался бы, - Рем был бы рядом. И когда Блэк сбежал бы из Азкабана и вернулся на Гриммуальд-Плэйс, - Рем был бы рядом. Ничего не требуя взамен, зная, что Блэк и так дает ему всё, что может. Я не представляю, как Люпин должен был пережить то, что случилось в Министерстве. Блэк, вероятно, за всю его жизнь был единственным человеком, с которым ему было тепло. И его не стало.
И, кстати, я искренне верю в снюпины, потому что Снейп/Люпин – это так очевидно. Они слишком похожи для того, чтобы истово друг друга ненавидеть, они оба были, есть или ещё будут париями, они оба умны, оба магически талантливы, начитанны, оба скрывают от окружающих очень многое. Люпин – единственный из Мародеров, с кем Снейп мог бы по-человечески поговорить.
Проблема в том, что завязка их взаимоотношений была бы очень далека от нежных чувств. Люпин жалел бы Северуса и понимающе сочувствовал ему, а Снейп из тех, кто не потерпит к себе столь унизительного чувства, как жалость. Впрочем, все могло бы выйти и из взаимного интереса, и тогда ещё были бы какие-то шансы.
Это была бы изматывающая связь, и больше – для Ремуса. Он бы давал много, но не получал бы ничего взамен. Может быть, вовсе не потому, что Северус бесчувственная слизеринская скотина. Может быть, потому, что тот просто не знал, как вести себя. Как вообще ведут себя люди, когда им кто-то дорог. Снейпа никто этому не научил. И Люпин был бы бессилен. И всё это прекратилось бы почти сразу же после окончания Хогвартса. Рем ещё попытался бы продлить эту историю, но долго навязываться – тоже не в его правилах. Нет – значит, нет, если ты этого хочешь. Таково твоё желание – и я его принимаю. А Снейп, может быть, никогда так и не простил бы ему, что Люпин всё-таки отступил.
Впрочем, всё это в любом случае было бы бесперспективно. Я просто не верю – простите меня – в возможность Снейпа любить, для меня пусть и прекрасный, но всё-таки оос (который я, правда, нежно люблю). Он презирал бы Ремуса, а Ремус болезненно горд. Это подкожное, неочевидное (а иногда все-таки прорывающееся) презрение было бы хуже пощечин. Снейп же так никогда и не простил бы ему жалости. Даже если жалость давно сменилась бы чем-то другим.
Там вообще главная проблема – не-прощение.
Если же, правда, не быть столь пессимистичной, можно предположить какое-то будущее для этого пейринга. Однако это в любом случае стоило бы им обоим огромного количества нервов.
Никаких других пейрингов с Джеймсом я не вижу, а вот в снейпоблэки тоже верю – и опять же из-за той самой их похожести. Это была бы связь-соперничество, связь, полная морального садизма и мазохизма, связь – как желание что-то доказать, связь – как желание сломить противника. Связь слишком болезненная, лихорадочная, нездоровая. Красивая. Убийственная. Она закончилась бы обоюдной ненавистью.
Пока всё.
Много и нудноБесспорно, Мародерский костяк – Поттер и Блэк. Эти заметили друг друга или в первый же день в Хогвартсе, или ещё раньше – на Кинг-Кросс или в Хогвартс-Экспрессе. Представьте себе, что Гарри попал бы в Слизерин и все-таки подал бы Малфою руку. Примерно так началась задолго до дружба Джеймса и Сириуса. Потому что оба – ещё тогда, интуитивным детским чутьем – почувствовали друг в друге угрозу. Это в перспективе могла быть или ненависть или рьяная дружба, третьего не дано. Это не вылилось бы даже в дружбу-соперничество. Для них обоих на курсе было слишком мало места. И было просто суждено объединиться.
Оба чистокровны, талантливы, упрямы, бешено энергичны, эгоцентричны. Джеймс эгоцентричен в полной мере, он искренне полагает, что мир вертится вокруг него и ради него, исключительно, чтобы его позабавить. Сириус же просто любит себя. Очень любит. И мир ему нужен прежде всего для того, чтобы этому миру что-то доказать. Для одного жизнь – площадка для веселья, для другого – схватка с обстоятельствами (кровь, семья, будущее). Блэк слишком хорошо знает, что это такое – отличаться от окружения. И именно поэтому он первым замечает Люпина.
Это, возможно, где-то конец второго, третий год. Джеймс упивается жизнью, ему не до забитого мальчишки, проводящего вечера за книгой. Он и так знает, что на порядок во всем превосходит окружающих, и эти окружающие меркнут рядом. Вряд ли он помнит имя Ремуса Люпина. Хотя это вовсе не значит, что Поттер, снисходительно улыбаясь, не списывал у «заучки».
Ремус одиннадцати-тринадцати лет – это маленькая Гермиона, только менее претенциозен, куда более тих, говорит мало, изредка улыбается – легко, одними углами губ, прячет ладони в чрезмерно длинных рукавах растянутого свитера, и первое, что замечает Блэк, - глаза. Слишком взрослые. И они ловят, как рыболовный крючок. Нет, сейчас я не говорю ни о каком слэшном подтексте, просто Сириусу, повторюсь, знакомо, что это такое – быть своего рода отверженным. Он замечает в Люпине что-то родственное. Своё.
Этот магнетический интерес заставляет его следить за Ремусом. Просто смотреть. И Люпин замечает это. И его ответный интерес к Блэку пуглив, потому что единственное, чему научило его детство, это страх и настороженность. И он настороже. Он слишком хорошо осознает, что тандем Поттер-Блэк – стихийные, популярные, бесшабашные – сильнее его. Не физически даже, психологически. Их странные взаимоотношения с Блэком на этом этапе похожи на то, как на расстоянии принюхиваются к воздуху два волчонка.
Собственно знакомство – близкое, то, с которого могла бы начаться дружба – должно было состояться при каких-либо неприятных обстоятельствах, с какого-то нехорошего, мелкого подкола. Возможно, даже Джеймса, для которого, как мы помнит, вся жизнь – игра. По крайней мере, сейчас. Это могло быть что угодно, хоть кнопка на стул Люпина. Ремус спокоен, не по-детски улыбается своей тихой улыбкой и качает головой. Джеймсу весело, но почему-то незнакомо, колко стыдно. Сириус молчит. Сириусу не смешно.
Я не знаю, что должно было быть дальше. Вероятно, Джеймсу могло захотеться сгладить неприятную ситуацию, и он, покровительственно хлопнув Люпина по спине, мог выдать что-нибудь вроде «Брось, чувак, ты же не в обиде?». Вполне в духе Поттера. Вероятно, этот инцидент позволил бы Блэку что-то в себе переломить и подойти к тихому загадочному мальчику, а в том, что загадка – Какая-то-Страшная-Тайна – есть, Сириус не сомневался. Он к тому моменту – благодаря своей слежке – начал, возможно, о чем-то догадываться.
Дружба этой тройки складывается странно. Отношение Джеймса к Люпину – покровительственное, но не обидное. Периодически Поттер кидает Ремусу шпильку, тот спокойно парирует. Джеймс никогда не признается даже сам себе, что мнение Люпина много для него значит, и что его доводы рассудка – это то, чего ему, Джеймсу, катастрофически не хватает.
Отношения Сириус-Ремус – ещё более странные. Стриус, бесспорно, куда ближе Люпину, чем Поттер. Если говорить о лучших друзьях, то лучший друг Рема – Блэк. Отношение же Сириуса к нему – тщательно скрываемый пиетет и одновременно легкое пренебрежение, как к младшему брату. Право на такое пренебрежение дает только близкая дружба.
Однако лучший друг Блэка – Поттер. И получается что-то вроде неразделенной дружбы. Люпин принят в элитный кружок Поттер-Блэк, но он там словно третий лишний. Он, по-моему, вообще очень долго не понимал, зачем им нужен.
Как появляется Петтигрю – не имею никакого понятия. Очевидно только то, что он заметил Джеймса и Сириуса явно раньше, чем они его. Питер из того типа людей, которым нужны покровители, защита, направление, чужой стержень за неимением своей воли. Поттер и Блэк – идеальные в этом отношении люди. Питер боится их блеска, силы, опасной шутливости, славы, и вместе с тем это восхищает его. Нас всегда восхищает то, на что мы сами не способны, а Питер не блещет ни одним талантом, кроме умения появляться в нужное время в нужном месте. Он услужлив. Это его большой плюс.
Именно эта услужливость завоевывает ему внимание Поттера. Она ему льстит – вкупе с благоговейным восхищением, которое испытывает Петтигрю. Джеймсу нравится опекать Питера, нравится своя своеобразная над ним власть. Это снисхождение – прежде всего. Снисхождение какое-то, правда, беззлобное – просто потому, что Поттер не боится Питера (да и с чего бы?) и покровительствует ему. Петтигрю получает защиту, Поттер – фан-клуб и мальчика на побегушках, Сириус… Сириус же испытывает к Питеру чувство легкой брезгливости. В остальном его отношение к Хвосту очень похоже на отношение к оному Джеймса.
Тайна Люпина изменила немногое. Для Джеймса это было очередной игрой – оборотень, анимагия, ночные побеги в Запретный лес. Для Сириуса – подтверждение тому, что Тайна все же существовала. Его отношение к интересной особенности Ремуса вообще было спокойнее, чем у тех же Поттера и Петтигрю.
Одним словом, это была, если подумать, очень странная четверка. Бесшабашность, яркость Поттера и Блэка, голос разума Люпина, услужливо-трусоватое дополнение в лице Петтигрю. И под влиянием друг друга они не могли не меняться. Я думаю, что больше всего эти несколько лет дружбы изменили Джеймса. Они просто были обязаны доказать ему, что мир, конечно, один большой театр, но не всегда комедийный. Со временем Поттер должен был научиться видеть других людей, а не одного себя, и ценить их. В меру сил и возможностей.
А ещё – мне всегда было интересно, почему Хранителем Тайны в итоге стал Хвост. Да боже мой, это оказалось так просто. Он был при остальных верной собачонкой, помахивающей от радости хвостом при виде хозяина, в головах Поттера и Блэка он просто не представлялся опасным, сама эта мысль была смешна. Он казался тем, кто будет предан до гробовой доски – как само собою разумеющееся.
Но они ошиблись. И этой ошибкой Хвост компенсировал все годы снисходительной дружбы сильных со слабым. Он единственный из всех них сумел что-то доказать этому миру. В своем извращенном понимании, разумеется.
Я бы ещё пословоблудила о слэше, но пока у меня не хватает сил собрать мысли в единую логическую связку. Позже, наверное, я подниму этот пост и помозолю им глаза френдленте.
upd:
Поттер/Блэк, Блэк/Люпин, Снейп/Люпин, краем Блэк/СнейпЕсли же говорить о слэше, то основной пейринг очевиден. Лучшие друзья – это просто было обязано в слэшерском сознании стать чем-то большим. Вероятно, первичный интерес был прерогативой Блэка. Именно он первым начал смотреть на Поттера совсем другим взглядом. И их отношения из чисто дружеских в более или менее интимные перешли очень рано, лет с четырнадцати, но буквально года на три были не более чем обоюдным снятием напряжения. Ничего сверх. Так, помоги другу - и он поможет тебе.
О чем-то большем первым, опять же, подумал Блэк. Потому что его чувство к Джеймсу как таковое всегда было глубже, чем Джеймса к нему (хотя тут я ещё сомневаюсь). Это могла быть душевая при квиддичной раздевалке или любое другое, почти случайное место, когда Блэк сделал шаг вперед, а Поттер не кинул в него Авадой, а принял это как должное (читать: как то, о чем сам не раз думал, чего ждал, но чего боялся). Это связь в первую очередь эротическая, в глубине же – болезненно психологичная, потому что их привязанность друг к другу слишком велика, но всё это бесперспективно. Джеймс любит Лили Эванс. Джемс на ней женится. Джеймсу нет надобности выбирать между ней и Сириусом. Выбор очевиден и неоспорим. Ему больно. Возможно, очень. Но он не сомневается ни минуты.
Борется ли Блэк? Блэк горд. Он хочет, но не может себе этого позволить. И отпускает. И больше никогда и ни о чем не напоминает Джеймсу. Между ними снова – только дружба. Этот пейринг мог существовать только и исключительно в школьное время.
И это, к слову, пейринг, где нет явного актива, всё на совесть фикрайтера.
Сириус и Ремус. Мой OTP. Связь в первую очередь эмоциональная и чувственная, и только потом – интимная. Люпину не везет с девушками (не потому, что они не обращают на него внимания, о нет; потому, что он – прежде всего – неуверен в себе). А Сириус не понимает, почему, потому что, по его мнению, Люпин красив. Разумеется, он не произносит этого вслух и даже думает об этом осторожно. Он долго следил за Ремусом, долго на него смотрел и многое успел разглядеть. Хрупкую, странную, неочевидную красоту без четкой грани между внешним и внутренним.
Ремусу ещё сложнее. Его до дрожи пугает то, как он привязан к Сириусу, сколько Сириус для него значит. Он вполне отдает себе отчет, что влюбляется в него, и от этого ещё страшнее, вплоть до ненависти к себе, до самобичевания. В какой-то момент он уже не может смотреть на Блэка, не краснея. И Блэк замечает это. И помогает ему. Здесь, как и в пейринге предыдущем, первый шаг – его. Шаг осторожный, неторопливый, крадущийся. Рема легко спугнуть. Он слишком боится быть обманутым, он до конца не верит, что всё это не шутка.
Здесь сначала – нежность, и уже потом – страсть.
Им, вероятно, лет по шестнадцать.
С тем, что это для Ремуса, определиться легко. Он знает, что это – любовь. Он никогда не говорит этого Сириусу, но у него все и так написано на лице, считывается, как с раскрытой книги. А Сириус не знает, что чувствует. Это трогательная нежность, это близость ближе интимной, но это не любовь. Любить он мог бы только Джеймса. А Рему он благодарен. За всё.
Рем был бы без условий предан ему всю жизнь. И когда Сириус, отпустив Джеймса, невидимо мучался бы, - Рем был бы рядом. И когда Блэк сбежал бы из Азкабана и вернулся на Гриммуальд-Плэйс, - Рем был бы рядом. Ничего не требуя взамен, зная, что Блэк и так дает ему всё, что может. Я не представляю, как Люпин должен был пережить то, что случилось в Министерстве. Блэк, вероятно, за всю его жизнь был единственным человеком, с которым ему было тепло. И его не стало.
И, кстати, я искренне верю в снюпины, потому что Снейп/Люпин – это так очевидно. Они слишком похожи для того, чтобы истово друг друга ненавидеть, они оба были, есть или ещё будут париями, они оба умны, оба магически талантливы, начитанны, оба скрывают от окружающих очень многое. Люпин – единственный из Мародеров, с кем Снейп мог бы по-человечески поговорить.
Проблема в том, что завязка их взаимоотношений была бы очень далека от нежных чувств. Люпин жалел бы Северуса и понимающе сочувствовал ему, а Снейп из тех, кто не потерпит к себе столь унизительного чувства, как жалость. Впрочем, все могло бы выйти и из взаимного интереса, и тогда ещё были бы какие-то шансы.
Это была бы изматывающая связь, и больше – для Ремуса. Он бы давал много, но не получал бы ничего взамен. Может быть, вовсе не потому, что Северус бесчувственная слизеринская скотина. Может быть, потому, что тот просто не знал, как вести себя. Как вообще ведут себя люди, когда им кто-то дорог. Снейпа никто этому не научил. И Люпин был бы бессилен. И всё это прекратилось бы почти сразу же после окончания Хогвартса. Рем ещё попытался бы продлить эту историю, но долго навязываться – тоже не в его правилах. Нет – значит, нет, если ты этого хочешь. Таково твоё желание – и я его принимаю. А Снейп, может быть, никогда так и не простил бы ему, что Люпин всё-таки отступил.
Впрочем, всё это в любом случае было бы бесперспективно. Я просто не верю – простите меня – в возможность Снейпа любить, для меня пусть и прекрасный, но всё-таки оос (который я, правда, нежно люблю). Он презирал бы Ремуса, а Ремус болезненно горд. Это подкожное, неочевидное (а иногда все-таки прорывающееся) презрение было бы хуже пощечин. Снейп же так никогда и не простил бы ему жалости. Даже если жалость давно сменилась бы чем-то другим.
Там вообще главная проблема – не-прощение.
Если же, правда, не быть столь пессимистичной, можно предположить какое-то будущее для этого пейринга. Однако это в любом случае стоило бы им обоим огромного количества нервов.
Никаких других пейрингов с Джеймсом я не вижу, а вот в снейпоблэки тоже верю – и опять же из-за той самой их похожести. Это была бы связь-соперничество, связь, полная морального садизма и мазохизма, связь – как желание что-то доказать, связь – как желание сломить противника. Связь слишком болезненная, лихорадочная, нездоровая. Красивая. Убийственная. Она закончилась бы обоюдной ненавистью.
Пока всё.
@темы: HP and, Мысли вслух
Спасибо.
Спасибо
У меня нежная любовь к Мародерам, но я почему-то никогда раньше не задумывалась об истоках их взаимоотношений.
Вот ты так описала, у меня прямо картинка в голове возникла. )
Но всё равно большое спасибо, я вообще не надеялась, что кто-то это прочтет).
Обычно столь словоблудные мои посты проходят мимо общественного внимания
Я по определению читаю все.
Какой хороший читатель)).
Это рабочая привычка
Профессия накладывает на человека отпечаток, о да)).
Собственно, у меня хоть и не профессиональное, но почти то же самое, я с трудом фильтрую информацию).
Очень серьёзный
Нет, ну я себя торможу, конечно, когда понимаю, что какую-то хрень читаю. Но в случае с твоим дневником такого не бывает, мне действительно очень нравятся твои посты. =)
О, ну, это очень приятно, на самом деле). Потому что этот дневник представляет собой скорее поток сознания, и мне самой кажется бред-бредом, так что если со стороны это читабельно, то я рада. Спасибо
А вот я с трудом отсеиваю хрень - я читаю упаковки от продуктов, рекламные листки, инструкции к использованию пылесоса... всё, кроме того, что нужно и полезно
Инструкции я никогда не читаю. Я сначала делаю, а потом думаю. И уж если не получилось, читаю инструкции )))
Спасибо, я не разочарована в себе!
А я читаю инструкции "тупо ради поржать". Инструкции - это очень смешно, на самом деле. Если вчитаться. *вот сейчас я окончательно поняла, что нуждаюсь в лечении, да*).
Особенно когда переведены с китайского
Тогда особенно!
читать дальше
Во-о-от
почитатьпосмотреть по сторонам).Я к мародерам как к компании друзей спокойно-равнодушна. Для того, чтобы было интересно, должны быть интересны участники, а мне интересен только Люпин. Блэка я просто терпеть не могу, Петтигрю презираю, а Джеймса... Даже не знаю. Похоже, его в моей внутренней картинке вообще нет.
Люпин жалел бы Северуса и понимающе сочувствовал ему, а Снейп из тех, кто не потерпит к себе столь унизительного чувства, как жалость.
У меня ОТП - Снейп/Люпин. Кстати, первый мой прочитанный фик был как раз по этому пейрингу
Приятно, что хоть кому-то интересно, спасибо).
Меня просто, помнится, когда-то очень сильно затронула третья книга. Я вообще восприимчива к возвышенным чувствам и высоким материям - таким, как, например, верная - с детства - дружба до гроба (за вычетом Хвоста, однако же). Потом флер, конечно, в некоторой мере спал, но привязанность осталась. И, да, Люпину я тоже очень симпатизирую
У меня ОТП - Снейп/Люпин.
Пейринг действительно очень хорош. Он психологичен, а это всегда интересно. В нем есть глубина и простор от романса до ангста). Правда, меня на снюпины подсадили, и привыкала я к ним очень долго. Мне было сложно переступить через личную неприязнь к Снейпу).
Ой, я вообще люблю почитать и поговорить о восприятии героев, канона, мнениях на какую-то тему и т.д.
Люпин у меня - один из самых любимых персонажей Поттерианы.
А вот со Снейпом все сложно
Но при всем при этом я всегда его очень хорошо понимала. Снейпа обычно типируют в Максы, а учитывая, что экстравертность/интровертность у меня все же несколько плавающая, то это почти я
Тогда ясно, отчего я так и не смогла проникнуться к нему хотя бы уважением - у Максов с Достами "прекрасное" взаимопонимание). Меня не смогли пробить ни снейпоманы, ни талантливый фанфикшен, и в итоге я просто смирилась с фактом его существования и отошла в сторонку. И даже уважать его научиться не могу, потому что не вижу, за что. Я очень предвзята, правда. У меня на Спейпа просто эмоциональный блок какой-то. Меня всегда удивляли люди, которые ему как персонажу симпатизируют: надо же, кто-то ведь что-то увидел. Я - не вижу. Впрочем, вероятно, мне просто необходимо кого-то не любить).
Впрочем, вероятно, мне просто необходимо кого-то не любить).
Ну да не могут же все персонажи поголовно нравится. У меня та же фигня с Блэком. За что его люди любят? - мне не понять. И читать фики с ним я тоже не могу - за всю жизнь прочла только один, да и тот гетный.
Лишний раз прихожу к выводу, что на вкус и цвет все собаки разные, и это, по-моему, зльно). Как было бы скучно, если бы мы все любили одних и тех же).
Все ж таки Дост, да )
"Ты точно Дост, потому что только четвертая квадра любит все остальные" (с)
P.S. Это было "замечательно", сильно мною обрезанное в предыдущем комментарии)).