Полярность собственных установок (вернее, попыток задать себе оные), знаете ли, сокрушает. Вечерами меня всю жизнь бросает по волнам, штормит. Кажется, что я живу какой-то не такой, бедной жизнью, что любой быт - это временное и пустое (не пей вина, Гертруда), что нужно творить и гореть, любить кого-нибудь тоже очень нужно, просто жизненно необходимо, и объекты для этого сразу находятся, хочется идти и говорить кому-то (иногда очень четко определённому кому-то) «Мне без тебя плохо». Некто тянет из тела жилы, невидимый и огромный, и думается, что всё очень плохо, куда ни взгляни, а важны только творчество и чувства.

Но утро вечера мудренее. По утрам весь этот многоцветный мираж, клубок эмоций, опрометчивости и неудовлетворённости растворяется. Утро - рассудочное время рационального раскладывания по полочкам, когда, фыркая, отмахиваешься ото всех вечерних горений и говоришь себе: надо уже, наконец, успокоиться, избавиться от надуманных эмоций, спокойно работать и вести дом, ни о чём больше не думать, любовей и горений на пустом месте (каких бы то ни было) не искать и мирно существовать день ото дня; это кажется таким правильным и привлекательным, что сейчас, набивая пост, именно в это я и верю. Вечера будят искусственные боли.

Лабильная психика неврастенички-райтера против рационала. Середина как-то выпадает. Причем, говоря «Я думаю» или «Мне кажется», не преувеличиваю; я действительно трачу на этот разбор определённое количество вечернего и утреннего времени, когда мысли изо дня в день идут, как пони, по кругу, и так было всегда. По сути, это просто одна большая неоконченная (имеющая ли вообще конец?) викторина «Что мне делать со своей жизнью, если меня всё устраивает, однако что-то, наверное, таки не устраивает?»

Но затем в какой-то момент между, всё же очень устав от себя, садишься на краешек дивана, опускаешь лапки на колени и думаешь: ГХАСПОООДЬ. Ну и, собственно, больше ничего не думаешь, потому что это единственное, на что себя хватает. А пресловутое «Как трудно быть девочкой» все знают и так.