Надя, солнце, с опозданием поздравляю тебя, желаю, чтобы на пути тебе встречались только столь же искренние, солнечные, замечательные люди, чтобы сказка становилась реальностью, а желания исполнялись, не успев быть загаданными
Ты дивно талантливая и совершенно чудесная - теплый лучик всея фандома(ов). С праздником!
Маленькая, скромная и неказистая подарочная зарисовка с Эдичкой.
читать дальшеЭдмунд быстро переводил тяжелый темный взгляд с Питера на Сьюзен, со Сьюзен на Люси, с Люси на величаво притихшего («моё дело сторона») Аслана, с Аслана обратно на Питера (великоле-э-э-эпного). Питер стучал кулаком по столу («Кто тут Верховный?!»), Сьюзен метала глазами молнии и до будущих синяков сжимала Питу руку – тот стоически держался и в секунды молчания, когда громовым голосом не доказывал своей правоты, скрипел зубами. Люси пыталась докричаться до каждого поочередно, но потом бросила эту пустую затею и, позвав «Аслан!», махнула на них всех рукой и убежала. Аслан, к слову, тут же совершенно незаметно кошачьей грозной тенью исчез за ней следом.
Эдмунд подпер щеку рукой и продолжал смотреть то на Питера, то на Сьюзен. Те были так увлечены решением наиважнейшего для страны вопроса, что не обратили внимания на исчезновение ни младшей сестры, ни Аслана.
- Эй, - наконец, лениво повысив голос, позвал Эдмунд. – Я здесь!
Питер, в очередной раз обрушив удар кулака на столешницу, замолчал. Сьюзен быстро погасила последнюю молнию во взгляде и мгновенно сменила её любезно-натянутой улыбкой.
И пока они не пришли в себя, Эдмунд, тяжело вздохнув, продолжил:
- Итак, замечательно. Как спасать страну и её Верховного короля от Белой Колдуньи, - Питер отрешенно поднял глаза к потолку, - это Эдмунд, кто же ещё, кроме Эдмунда (да, да, я помню: ты мог бы и сам, конечно). Как тащиться к Миразу с косноязычными грамотами – так давай, Эдмунд, вперед, Эдмунд. Как потом приводить в порядок всю дипломатическую разруху – ты же талантище, Эдмунд! А как выбирать крем для моего именинного торта – так «Не мешай старшим, Эдмунд»!?
И после паузы добавил, с лукавым прищуром посмотрев на Питера:
- Так ты, значит, бана-а-аны любишь, Пит? Я запо-о-омню.