Поздравляю тебя, милая. Ты дивная. Совершенно необыкновенная - настолько, что у меня не хватит слов, чтобы описать, как я рада тому, что знаю тебя и люблю. Будь счастлива - ты этого более чем достойна
И пусть исполняются мечты, а твоя Сказка всегда будет с тобой - твоим миром за плечами).
И пусть исполняются мечты, а твоя Сказка всегда будет с тобой - твоим миром за плечами).
Подарок:
NB: Ник, если я напишу тебе бред, ты же всё равно будешь меня любить, правда?))
читать дальше
Автор: Moura
Пейринг: Питер/Каспиан.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: romance.
Саммари: Нет лучшего повода для разговора, чем ревность.
Дисклэймер: никаких посягательств ни на что.
Написано в подарок ко дню рождения для [L]<Ник>[/L] - невероятной, талантливейшей, изумительной девушки.
- Руку, Каспиан, руку… - Сьюзен обхватывает пальцами его ладонь и прижимает её к дуге лука. – Держишь мягко, но уверенно. Осторожно, осторожно… - Пальцы пробегают по оперению стрелы, медленно натягивается тетива – и пальцы разжимаются. Вибрирующий звук отпущенной тетивы и стрела, почти попавшая в цель. – Что ж, - Сьюзен улыбается, - уже значительно лучше.
Каспиан поворачивает голову и улыбается ей в ответ.
Питер ломко усмехается и отворачивается в сторону. Какая нелепость.
Принцу прекрасно хватало умения владеть мечом.
Что за прихоть – учиться стрельбе из лука.
И Питер думает, что это действительно просто детская прихоть.
- Питер, куда ты? Ты мог бы… - Он оборачивается на оклик Сьюзен и качает головой, предпочитая не смотреть в глаза Каспиану – лукаво прищуренные, насмешливые. Не смотреть на Каспиана, улыбающегося одними углами губ и продолжающего держать в своей руке ладонь Сьюзен – когда он успел?.. Не договорив, она снова отворачивается, предоставляя Питеру возможность уйти.
Кажется, он лишний?
Этот новоявленный король Нарнии когда-нибудь сведет его с ума. Мало было его гордости и гениальных планов сражений, так теперь он ни на шаг не отходит от Сьюзен. Подает ей руку, учится у неё стрельбе из лука и смотрит преданно и смущенно, следя за каждым движением. Что он возомнил о себе, этот тельмаринский мальчишка…
Питеру кажется, что он оскорблен за Сьюзен.
Питеру кажется, что Каспиан ей не пара.
Что это мезальянс, что он этого не позволит, что он… а что он сделает?
Прислонившись затылком к холодному камню стены, Питер думает, что его слово ничего и ни для кого не решит. Но ведь так больше нельзя, не правда ли?
***
Завернув за угол, Питер резко вздрагивает и останавливается на месте.
И так же – зеркальным повтором – останавливается напротив Каспиан.
Питер отчаянно пытается собрать мгновенно вихрем разлетевшиеся мысли, почему-то думает, что через пятнадцать минут часы на башне пробью полночь и что рыжий свет факелов странным, почти страшным блеском отражается в глазах Каспиана.
- Я шел к тебе поговорить, - первым начинает он, стараясь удержать голос безразличным.
- Хорошо, - слишком покладисто кивает тот, - я шел за тем же. Поговорим. – И, отойдя в сторону, прислоняется к стене, выжидающе смотря на Питера.
- Здесь? – и в ответ на удивленный тон вопроса получает утвердительный спокойный кивок. Подойдя ближе, усмехается и думает, что всё это смешно и что он понятия не имеет, что говорить. Стоило ли так долго подбирать слова.
- Ты хотел мне что-то сказать?
- Да, - Питер резко поднимает голову и с вызовом, будто сверху вниз, смотрит на Каспиана. Вскипает кровь. Как он смеет так покровительственно, наигранно смиренно с ним говорить? – Я заметил, что ты постоянно, всё время находишься рядом со Сьюзен. Я не…
- Она очень красивая, Питер, твоя сестра, - Каспиан, перебив его, откидывает голову к стене и улыбается, - Королева Сьюзен.
Кровь шумит в ушах и алой пеленой заволакивает глаза. Стараясь унять бешеную дрожь в руках, Питер с силой сжимает ладони.
- Будет лучше, Каспиан, если ты перестанешь уделять ей так много внимания.
- Может быть, лучше спросить саму Королеву? – и смотрит прямо в глаза, будто дразнит этим невинным открытым взглядом.
- Что? – И Питер сам не понимает, кому принадлежит этот глухой голос – словно перекрыли кислород.
- Ведь это будет, - Каспиан понижает голос, произносит вкрадчиво, тихо, почти интимно, словно доверяет личную тайну хорошему другу: - очень выгодная партия…
И Питер срывается.
Шагнув к Каспиану, хватает его за ворот рубашки и с силой прижимает, впечатывает в стену. Каспиан, сжав зубы, закрывает глаза и порывисто вздыхает. Питер, дернув головой, пытается что-то сказать, но только хватает ртом воздух, пытаясь удержаться от того, чтобы не ударить. И когда Каспиан открывает глаза, встречается с ним взглядом.
Может быть, ты ещё поймешь, что кипит в твоей крови, Верховный Король.
Питер вдруг опускает голову, упирается лбом ему в плечо и обмякает.
Плевать, что тот подумает.
- Питер, - и он замечает, что раньше не слышал в голосе Каспиана этих взрослых, ироничных, полынно-горьких нот. – Ты правда ничего не понял?
И вопрос приносит с собой тишину, тяжелым туманом нависшую над ними обоими.
Питер качает головой и, отнимая лицо от его плеча, отводит взгляд.
- Я начинаю разочаровываться в мудрости Королей Древности… - и он замечает, что Каспиан улыбается. – Ты так оскорблен за Сьюзен?
- Да нет же, господи, я не… и речь не о Сьюзен даже, то есть, о Сьюзен, но… О, Аслан… - Зачастив, Питер обрывает речь и выдыхает, закрыв глаза.
Лучше бы он не переступал порога своей спальни этой ночью.
- Не поминай его всуе, - ещё шире улыбается Каспиан, и Питер недоумевает – в этой странной, нелепой ситуации, когда они оба пытаются что-то сказать друг другу в темном коридоре замка – и так и не произносят ничего правильного, тот находит какие-то поводы для всё нарастающей радости. Будто от слова к слову убеждается в чем-то долгожданном.
И Питер порывисто выдыхает, когда чужие пальцы касаются его лица. Скользят от виска к щеке и замирают на губах.
Подняв глаза, он замечает, что, кажется, впервые в жизни видит во взгляде Каспиана какой-то дикий, холодящий душу страх – на самом дне огненно-черных бездн.
Он ждет, что ты оттолкнешь его. Ты оттолкнешь?
Выдохнув, Питер, не думая о том, что делает, резко подается вперед и неловко прижимается губами к его рту. На секунду дрогнувшая рука перемещается на его затылок, крепче прижимая голову, запутываясь пальцами в русо-золотых волосах.
Питер ни о чем не думает.
Только слушает, как громко – слишком громко – где-то в горле бьется сердце.
Каспиан прижимается щекой к его лицу и, улыбаясь, шепчет:
- Я думал, ты никогда этого не сделаешь…
- Ничего не понимаю, - выдыхает Питер и против воли, поворачивая голову, ищет его губ. - Я ничего не понимаю…
- Я тебе всё объясню, - у самого его рта выдыхает Каспиан, продолжая водить пальцами по его шее, щекоча кожу и дразня – как обещая.
И Питер, прежде чем обвести языком идеальный, мягкий контур этих губ, думает, что, кажется, начинает многое понимать.
- Я-так-ждал…
… и не понять, чей голос.