По крайней мере, с одним я не ошиблась точно – с местом учебы в географическом плане этого понятия. Китай-город, что ни говори, чуть ли не единственная «оставшаяся в живых» цитадель старой Москвы, которую я люблю всем сердцем. Той самой Москвы с извилистыми, идущими в гору и под гору переулками, одно- и двухэтажными домами, каждый второй из которых - памятник архитектуры, охраняется государством…
Тихо и красиво необыкновенно. Что-то есть во всем этом идущее откуда-то глубоко из души, родное, близкое, такое отличное от безликих стеклобетонных зданий и зеркально-безликого комплекса Москвы-Сити. Солнечно, под ногами желтые кленовые листья, за церковной оградой – цветущие алые розы. И вдаль, вдаль, как можно дальше от метро – всё тише, все ближе, все больше чего-то совершенно неземного. После тихого, спокойственного действующего женского Иоанно-Предтеченского монастыря – дальше, в сторону Хохловского переулка – просто Рай для человека-ритма-мегаполиса. Ни единой души, за редким исключением. Тишина. Солнце. Листья. Если бы в тот момент, когда я, осторожно ступая по опавшим кленовым листьям, шла по тротуару, жмурясь от солнца и касаясь пальцами стены храма Святой Троицы, у меня спросили, где я хочу именно в эту секунду остаться навсегда, я бы не колеблясь ответила: здесь.
Моя восприимчивость/чувствительность/сентиментальность… как хотите называйте). Но место для Центра Довузовского Образование РГГУ выбрало прекрасное.

А теперь, собственно, от высших материй к материям земным. Ездила я туда не столько ради красот, сколько ради того, чтобы удостоверится, что я значусь в списках и чтобы узнать расписание курсов.
Расписание у меня, прямо скажу, чудовищное. Оговорюсь сразу, что всё было бы куда приятнее и легче, если бы я ограничилась одними лекциями, но я же таки патриотка отечественного образования, так что подписалась еще и на практические занятия – отработку теоретических знаний тестовым методом прославленного ЕГЭ.
Вторник – с 16.00 до 19.00 – биология, лекции, с 19.00 до 22.00 – практика.
Среда – с 19.00 до 22.00 – общество, лекции; пятница – с 19.00 до 22.00 – практика.
Воскресенье (!) – с 11.00 до 14.00 – русский язык.
Умереть и не встать, но успокаиваю себя только тем, что, во-первых, нас таких камикадзе много – списки хотя и дублируются, а все же внушительны. Во-вторых, это прежде всего мне все это надо, если я желаю хорошего поступления и поступления вообще, а я этого, поверьте, желаю. В-третьих, я – пусть и примерно, но все же знала, куда и на что шла).
Так что завтра – первый раз почти что в первый класс. Я бы даже сказала, в нулевой). Ни словом не сказать, ни пером не описать, как я волнуюсь, а еще больше того боюсь. Но есть волшебное по своей силе внушения слово «надо».
Но один особо существенный минус в данном расписание все-таки имеется. То, что оно вообще малоудобное, сомнений нет, и высыпаться и успевать делать школьные домашние работы я просто не буду успевать, но это однако ничто в сравнении с тем, как жутко мне будет в одиннадцать часов возвращаться домой. Гопота – вещь великая, и мой район она от своего присутствия избавить не торопится. Мама резонно предложила купить мне газовый баллончик. И пусть меня у остановки встречает папа. Я тода предложила, чтобы уж до кучи, - пусть меня папа тогда с фамильным ломом ходит встречать. Ни одна гопота к таким психам не подойдет.