Тем, кто так безрассудно влюблялся, будет проще в аду гореть. (с)
Взяли с Наденькой билеты до Анапы (обратно, как ни странно, тоже). Не спрашивайте, как так вообще получилось, как говорит Надя: надо иногда совершать безумные поступки. А для меня шестого услышать «Поехали в Анапу?», а десятого уже взять билеты - это безумный поступок с учетом того, что летом я не собиралась никуда. И, видимо, мне придется продать почку, чтобы - ныне не работающей - расплатиться за это с мамой, но пренебречь, вальсируем; я почти шесть лет не видела моря, я тоскую.
Любимая женщина обещает посадить меня на банан и на лошадь, свозить на заводы Абрау-Дюрсо и искупать в грязях, найти мне курортный роман и пересечь на надувном матрасе водную границу с Украиной. «Смотри, до пяти утра можно тусить, а пять - это уже утро, пора купаться! Не будем с тобой ни есть, ни спать, только пить ром, плавать и пугать дельфинов в дельфинарии». Есть что-то заранее забавное в Есенине, подбивающем Доста на разнузданность, так что, кажется, самым большим актом разнузданности у нас станут раздельные купальники [рукалицо], но это уже неважно. Первое июля, Казанский вокзал и поезд в анапское никуда. «Спать всегда можно на лежаках».
Любимая женщина обещает посадить меня на банан и на лошадь, свозить на заводы Абрау-Дюрсо и искупать в грязях, найти мне курортный роман и пересечь на надувном матрасе водную границу с Украиной. «Смотри, до пяти утра можно тусить, а пять - это уже утро, пора купаться! Не будем с тобой ни есть, ни спать, только пить ром, плавать и пугать дельфинов в дельфинарии». Есть что-то заранее забавное в Есенине, подбивающем Доста на разнузданность, так что, кажется, самым большим актом разнузданности у нас станут раздельные купальники [рукалицо], но это уже неважно. Первое июля, Казанский вокзал и поезд в анапское никуда. «Спать всегда можно на лежаках».
